№45 06.11.2014г.

Не кожны з нас можа пахваліцца тым, што ў вольны ад працы час мае цікавае хобі. А бухгалтар Бярозаўскага лясніцтва ДЛГУ «Навагрудскі лясгас» Наталля Шэдзь можа. Яна ўпэўнена, што самае галоўнае тут — жаданне. Калі яно ёсць, то вы заўсёды знойдзеце час на любімы занятак. Яскравым прыкладам можа служыць сама Наталля, якая дабілася значных поспехаў у працы, пры гэтым яна клапатлівая маці і жонка, а яшчэ і творчая асоба.

— Наталля, як вы зацікавіліся мастацтвам кандзашы?


— Я і раней спрабавала праявіць сябе ў мастацтве. Мы з сястрой даволі творчыя асобы і адна адну творча    падпітваем. Яна ў мяне ў вольны ад працы на заводзе час робіць пацешных лялек Цільд. Гэтая своеасаблівая  тэхніка зараз набірае ўсё большую папулярнасць сярод сучасных аматараў ручной працы. Што датычыць мяне,  то я наогул вялікі аматар дэкаратыўна-прыкладнога мастацтва: акрамя кандзашы, яшчэ займаюся вязаннем,  майструю дызайнерскія кошыкі і елкі, арыгінальна афармляю бутэлькі шампанскага ці бакалы да вяселля,  напрыклад у выглядзе жаніха і нявесты. Аднойчы аздобіла вясельны букет для нявесты.

А з японскай тэхнікай кандзашы я пазнаёмілася праз знаёмую, якая зрабіла прыгожы абруч для сваёй дачкі. Я  зацікавілася, паспрабавала — і вось ужо два гады нястомна працую.


— Шмат рэчаў зрабілі?


— Вой, і не кажыце, можа, ужо каля 200 — розныя абручы, заколкі, брошкі і г. д. Усе працаўнікі нашага лясгаса,  хто мае маленькіх дачок ці проста для сябе, заказваюць у мяне ўпрыгажэнні (усміхаецца. — Удакл. аўт.).


— А што наогул патрэбна для кандзашы?


— Адразу папярэджу, што гэта вельмі карпатлівая праца. А спатрэбяцца вам атласныя стужкі, вострыя нажніцы,  свечка, адмысловы гарачы клей і ваша нястомная фантазія. Напачатку могуць вельмі дапамагчы і спецыяльныя  сайты, прысвечаныя майстэрству кандзашы. Я, напрыклад, звычайна працую па вечарах, бо для мяне мастацтва  — лепшы сродак рэлаксацыі пасля напружанага працоўнага дня.

Даведка «БЛГ»

Кандзашы — японскія традыцыйныя жаночыя ўпрыгажэнні для валасоў, якія звычайна носяць з кімано. Існуе нават цэлая класіфікацыя кандзашы ў залежнасці ад іх размяшчэння ў прычосцы.

Японскія жанчыны пачалі ўпрыгожваць свае прычоскі вялікай колькасцю шпілек і грабянёў пачынаючы з XVIII стагоддзя.

Яны павінны адпавядаць сацыяльнаму становішчу і ўзросту тых, хто іх носіць.

Кандзашы, асабліва цумамі-кандзашы, робяць як аматары, так і прафесіяналы. Аднак апошнія — гэта нацыянальны набытак Японіі. Аўтар упрыгажэння павінен ведаць аб прынцыпах стварэння кандзашы, аб спалучальнасці матэрыялаў і прымальнасці выкарыстоўвання арнаментаў для нашэння ў пэўныя сезоны. Вытворца павінен прайсці сертыфікацыю ў вядомых майстроў.

Кандзашы, як і любыя ўпрыгажэнні, робяць не толькі з высакародных металаў, каштоўных і паўкаштоўных камянёў, бурштыну і каралаў. Матэрыялам можа быць нават цэлулоід і шкло. Дарагія каралы могуць замяняцца імітацыяй, выкананай з салетры і яечнага бялка. Кветкі ж для кандзашы вырабляюць з шоўку. Энтузіясты-непрафесіяналы выкарыстоўваюць і больш танныя матэрыялы.

У цумамі-кандзашы, у адрозненне ад іншых відаў, паверхня ўпрыгожана складанай аплікацыяй з кавалачкаў тканіны. Яе выкананне з мноствам дробных элементаў патрабуе акуратнасці і карпатлівасці. Для вытворчасці аплікацый звычайна бярэцца натуральны шоўк, прычым часцей за ўсё майстар афарбоўвае яго самастойна. Стары шоўк дрэнна падыходзіць для цумамі-кандзашы. Сёння такія ўпрыгажэнні, акрамя вучаніц гейш (майко), носяць дзеці на свята Сіці-га-сан і маладыя дзяўчыны на мерапрыемствы, дзе мяркуецца апранаць кімано.

В конце октября делегация Министерства лесного хозяйства приняла участие в VII Международном форуме «Лес и человек» и круглом столе «Роль ФЛЕГ в развитии лесного сектора: страновой и региональный аспекты». Делегацию белорусских лесоводов возглавил первый заместитель министра Александр Кулик.

Цель международного форума ее организаторы определили так: «Выработать комплекс совместных действий федеральных и региональных органов власти Российской Федерации, лесного комплекса России и заинтересованных зарубежных структур по развитию устойчивого лесопользования и лесопереработки в России».

Международный форум «Лес и человек» ежегодно проводится в рамках выставки «Лесдревмаш». В этом году в выставке приняли участие около 500 фирм и организаций из 26 стран. Общая площадь экспозиции — 40 тыс. м2. Выставка «Лесдревмаш» демонстрирует последние мировые достижения и тенденции лесного комплекса Российской Федерации, охватывая все стадии обработки древесины.

Ее специалисты и посетители ознакомились с техническими средствами для транспортировки, складирования и комплектования изделий, станками для специальных видов обработки и изготовления специальных видов продукции. Среди экспонатов — инструменты для обработки древесины, изделия для оснастки станков, технические средства для утилизации древесных отходов, производства энергии из древесного топлива, средства для энергосбережения, кондиционирования воздуха, защиты окружающей среды, обеспечения безопасности труда, предотвращения пожаров, программное обеспечение и многое другое.

Центральным событием деловой программы выставки традиционно стал международный форум «Лес и человек». По оценкам специалистов, это одно из наиболее значимых и масштабных событий для лесной отрасли России. Участники форума обсуждают актуальные проблемы развития лесного комплекса России, расширение сотрудничества с мировым лесным сообществом, поиск эффективных путей развития.

Организаторами мероприятия выступают Союз лесопромышленников и лесоэкспортеров России, ряд федеральных министерств: Министерство природных ресурсов, Министерство промышленности и торговли, Министерство энергетики, Министерство экономического развития, Министерство образования и науки, Рослесхоз, Российское энергетическое агентство, Торгово-промышленная палата РФ.

Форум проходит в Москве один раз в два года (по четным годам) и неизменно привлекает к себе внимание местных и зарубежных правительственных и деловых кругов.

В рамках форума, помимо Пленарного заседания, прошло около двадцати мероприятий (секции, круглые столы, семинары) по наиболее актуальным темам. В мероприятиях форума приняли участие более чем 700 представителей стран Европы, Америки, Азии, российских предприятий, представителей ряда основных международных структур и национальных отраслевых ассоциаций со всего мира.

Белорусы на заседаниях выступили с докладом на тему «Лесная политика Республики Беларусь». В докладе речь шла о достижениях лесного хозяйства Беларуси и имеющемся потенциале для развития сотрудничества.

На круглом столе «Роль ФЛЕГ в развитии лесного сектора: страновой и региональный аспекты» Александр Кулик рассказал о реализации процесса ФЛЕГ в Республике Беларусь. Белорусская делегация также посетила выставку «Регионы России — перспективы лесного комплекса». Гостей ознакомили с современным лесопожарным оборудованием и химическими средствами, используемыми для локализации и тушения лесных и торфяных пожаров, средствами оперативной связи с региональными диспетчерскими службами лесного хозяйства в случаях чрезвычайных происшествий в лесном фонде, образцами новой противопожарной техники, а также направлениями развития лесной науки.

При посещении международного форума белорусская делегация провела переговоры с заместителями руководителя Федерального агентства лесного хозяйства Александром Панфиловым и Юрием Гагариным. В ходе переговоров были достигнуты договоренности о развитии производственной кооперации и взаимовыгодного экономического сотрудничества между организациями лесного хозяйства обеих стран (включая совместные проекты), в том числе в сфере выращивания и реализации лесного репродуктивного материала, лесоинвентаризации и лесоустройства, лесной генетики и селекции, лесозащиты, охотничьего хозяйства, лесного машиностроения.

По словам Александра Кулика, состоялся заинтересованный обмен мнениями о путях развития лесного хозяйства в России и Беларуси, принимаемых на национальном уровне мерах по совершенствованию управления лесами и повышению эффективности лесопользования, направлениях развития инновационной и инвестиционной деятельности в лесном секторе экономики. «Белорусская модель лесного хозяйства, достижения отрасли в сфере воспроизводства, охраны, защиты леса, охотничьего хозяйства, развития инфраструктуры лесного фонда получили высокую оценку руководства Рослесхоза, — отметил первый заместитель министра. — Белорусско-российское сотрудничество в области лесного хозяйства имеет позитивную динамику и значительный потенциал для развития. Новые возможности в этой сфере открываются благодаря созданию Таможенного союза и формированию Единого экономического пространства».

Сяргей Плыткевіч, бясспрэчна, адзін з лепшых у свеце фатографаў дзікай прыроды. А ягоныя кнігі «Беларуская экзотыка», «Нечаканая Беларусь», «Планета Беларусь», «Дзікая прырода ў цэнтры Еўропы», «Ад Полацка пачаўся свет» ды шэраг іншых — люстэрка нашай краіны для замежнікаў. Хаця не толькі — прызнаёмся, мы й самі дрэнна ведаем сваю радзіму. Сёння Сяргей Міхайлавіч, які з юнацтва звязаў сваё жыццё з лесам, госць «БЛГ».

— Сяргей Міхайлавіч, вы з чырвоным дыпломам скончылі Полацкі лясны тэхнікум, пасля — факультэт журналістыкі Беларускага дзяржаўнага ўніверсітэта. Гэтыя прафесіі ў вашым жыцці цесна перапляліся. Галоўныя героі вашых здымкаў: лясы, балоты і палеткі, дзікія жывёлы. Якая адукацыя больш паўплывала на ваша станаўленне як прафесіянала і чалавека?



— У маім жыцці значна большы адбітак, хаця, можа, гэта для некага здасца дзіўным, зрабіў не ўніверсітэт, а лясны тэхнікум. Магчыма, так сталася, бо час вучобы, з 15 да 18 гадоў, быў перыядам майго станаўлення як асобы. Але хутчэй за ўсё нагода ў іншым. І ў тыя часы, і цяпер Полацкі лясны тэхнікум з’яўляецца ўнікальнай навучальнай установай са сваёй аўрай, са сваімі адметнымі традыцыямі. Бо выхоўваюць там не толькі спецыялістаў для лясной гаспадаркі, але найперш патрыётаў сваёй радзімы. Не толькі для мяне, але, упэўнены, для большасці яго выпускнікоў гэта — святыня. Таму адназначна на першае месца я стаўлю лясную адукацыю.

— Ведаю, што фатаграфаваць вы пачалі яшчэ ў час навучання ў тэхнікуме. З часам захапленне перарасло ў сталы занятак, у прафесію. Але галоўным аб’ектам заставалася прырода.



— Як гэта ні дзіўна, але з цягам часу высветлілася, што лясная адукацыя дапамагае мне і ў творчасці. Напрыклад, пры падрыхтоўцы сваіх кніг «Планета Беларусь», «Нечаканая Беларусь» я фатаграфаваў з вышыні птушынага палёту. Але не змог бы здзейсніць гэты праект, калі б не вучыўся ў лясным тэхнікуме. Справа ў тым, што там у наш час рыхтавалі «лётчыкаў-наглядальнікаў», — гэта не тыя, хто кіруе самалётам ці верталётам, а тыя, хто сядзіць побач з пілотам, добра ведае геаграфію, арыентуецца на мясцовасці і можа адзначаць месцы пажараў. У мяне была магчымасць палятаць з імі і зрабіць цікавыя панарамныя здымкі.

— Ваша творчасць, з’яўленне ўдалых здымкаў пра прыроду, думаю, непасрэдна звязана з працаўнікамі лясной галіны. Упэўнены: яны дапамагаюць.



— Часта праца і творчасць размяжоўваюцца. Калі ж яны звязаны, гэта ідэальны варыянт.



— Гэта — шчасце…



— Так. Выдавецтва «Рыфтур», якім я кірую, шмат робіць фотаальбомаў пра прыроду, стварылі сайт «Дзікая прырода». Зразумела, што зрабіць прыстойныя здымкі птушак і звяроў практычна нерэальна для таго, хто не ведае мясцін, не мае спецыяльнай падрыхтоўкі, як мінімум — не з’яўляецца паляўнічым. А якраз у шмат якіх лясгасах ёсць тыя, з кім вучыўся. Ды і агульную мову з калегамі прасцей знаходзіць.



— Ведаю, што з некаторымі гаспадаркамі Мінлясгаса ладзіце сумесныя праекты.



— Напрыклад, з адміністрацыяй заказніка «Налібоцкі» клуб фатографаў дзікай прыроды некалькі гадоў праводзіць фотаўлікі дзікіх жывёл. Такі метад, на маю думку, у параўнанні з астатнімі (іх спецыялісты выдатна ведаюць) самы эфектыўны. На месцы падлікоўца знаходзяцца прафесіянальныя фатографы, якія могуць зафіксаваць кожную жывёлу, што з’явілася ў час падліку. Тут адбываецца сумяшчэнне прыемнага і карыснага. Гэта, вядома ж, добра для гаспадаркі, бо, па-першае, у будучыні яны могуць выкарыстаць здымкі дзікіх жывёл з уласных патрэб у рэкламных мэтах, рабіць брашуры, кнігі, вывешваць фотаздымкі ў дамах паляўнічых і адміністрацыйных будынках. Па-другое, можна назіраць, як сітуацыя мяняецца праз год, два, тры. Мне здаецца, што праект перспектыўны — іншыя гаспадаркі Мінлясгаса маглі б таксама запрашаць фатографаў нашага клуба.



— На якіх умовах? Бясплатна?



— Так, у тым і справа, што лясгасы не плацяць фатографам. Мы — аматары фотапалявання, мы зацікаўлены ў новых месцах, дзе можна зрабіць цікавыя здымкі. Канешне, трэба будзе ўзгадняць нейкія пабытовыя пытанні, напрыклад пражыванне. Але гэта ўжо дробязі. Іншая справа, калі будуць якія-небудзь творчыя ці камерцыйныя праекты. Тут умовы супрацоўніцтва трэба агаворваць асобна…



— Вы аб’ехалі амаль усю Беларусь. Якія куткі нашай старонкі на вас зрабілі найбольшае ўражанне? Вядома, можна казаць пра тую ж Налібоцкую пушчу, Белавежскую, Браслаўшчыну… Але існуюць і мала зведаныя мясціны.



— Сёння на першае месца я адназначна стаўлю прыродны комплекс «Чырвоны бор». Там два заказнікі, на тэрыторыі Верхнядзвінскага і Расонскага раёнаў. Уявіце: 300 метраў — балаціна, а пасля адразу ж — гара, потым — сасновы бор, альшаннік, рака, шмат азёр… Атрымліваецца, што на плошчы 10 на 20 кіламетраў можна зрабіць фотаальбом (я прафесійнымі катэгорыямі мяркую), дзе будуць абсалютна розныя лясы, ландшафты, вадаёмы. З другога боку, там ёсць паляўнічая гаспадарка, дзе самая вялікая паўночная папуляцыя аленяў, зуброў і нават даволі дзівосныя для нас жывёлы — муфлоны. Яны прыжыліся, добра пераносяць зіму. Вялікая канцэнтрацыя дзікіх жывёл на невялікай тэрыторыі — гэта ідэальная сітуацыя для аматараў прыроднай фатаграфіі.

У заказніку Ельня ёсць возера Курганістае, на якім 250—300 маленькіх астраўкоў, — з верталёта відовішча казачнае. Альбо заказнік Казьяны. Там, наадварот, сярод балота мноства маленькіх азёраў — глядзяцца як плямачкі. У вусці ракі Лань (Лунінецкі раён) — сапраўдныя джунглі. Немагчыма прайсці — толькі з дапамогаю сякеры. На жаль, экалагічны турызм і мэты лясной гаспадаркі часта не супадаюць. Напрыклад, для турыстаў цікавыя старыя, крывыя, нахіленыя дрэвы, а для лесніка такі стан ненармальны — трэба выразаць іх, каб лес быў звычайны. На мой погляд, калі ёсць турыстычныя аб’екты, трэба ўлічваць гэта. Я быў абураны, калі ў адным з раёнаў Віцебшчыны, дзе маецца гасцінічны комплекс, вальеры з зубрамі, лясную дарогу вынішчылі — павыразалі самае прыгожае на метраў 10—20 па баках. А была экзатычная дарога. Альбо возьмем глушцовыя такі. Іх мала. Калі ток знаходзіцца ў маленькім кавалачку леса, трэба яго пакінуць. Можна элементарна зарабіць грошы: прымаць экатурыстаў, фатографаў. А прыязджаеш, бывае, на глушцовы ток, а там прайшла вырубка. Птушак ужо, зразумела, няма…



— Калі ўжо зайшла гутарка пра глушцоў, прыгадваю вашы фотарэпартажы з такоў. Як адбываецца сам працэс фотапалявання і якія сітуацыі найбольш запомніліся?



— Я знаёмы з цікавым чалавекам — Зміцерам Шамовічам, які прафесійна займаецца вывучэннем глушцоў. Каб зацікавіць самцоў, ён між іншым ставіць пудзілы глушаркі. Сёлета я стаў сведкам цікавага выпадку. Глушэц убачыў пудзіла і пачаў заляцацца. Вынік працэса «кахання» яго здзівіў — ніякай рэакцыі. Раз дзесяць у азарце ён кідаўся на штучную самку. Насмяяўся я, хаця і шкада стала птушку. А сітуацыі бываюць розныя. Уявіце балота, невялічкі астравок леса, на адным з дрэваў — гняздо арлана-беркута, на другім — засідка. Толькі залез, як пачаўся дождж, потым моцны вецер, які перайшоў у страшэнную буру. Хвоя стала вагацца — амплітуда 5—6 метраў. Пашанцавала — дрэва не зламалася. Бывала і ў балота правальваўся, і ў засідцы не раз па 5—6 гадзін сядзеў. Сёлета назіраў за статкам аленяў у час гону. Недзе 30 аленюх, чатыры самцы збоку шмыгаюць, ды самкі настойліва імкнуцца не да іх, а да свайго — галоўнага… А той ужо настолькі стаміўся, што яму не да любоўных забаў… Калі назіраеш такія моманты з жыцця дзікіх жывёл, узнікае зусім іншае эмацыйнае ўспрыманне, чым пры паляванні, калі адзін стрэл — і ўвесь статак разбягаецца. Неяк доўга я цікаваў за арламі-змеяедамі. На трэці дзень бачу: арол прыносіць вужаку, а ў таго хвост у вузел завязаны. Цікавы кадр атрымаўся. Неўзабаве прылятае другая птушка таксама з вужаком. А птушаня есці не хоча ні ў якую. Стаяла невыносная спякота, птушаня жалобна папісквае. Птушка адляцела і праз дзве хвіліны вяртаецца з бярозавай галінкай. Накрывае ёю птушаня, растапырвае крылы, ствараючы цень, і пачынае абдуваць яго ветрам. Такое ўбачыш, і не перастаеш здзіўляцца дзівосам прыроды.



— Неверагодна… Памятаю надзвычай цікавы ваш здымак двух ваўкоў, што п’юць ваду з крыніцы. Драпежнікаў, разумею, вельмі складана фатаграфаваць.



— Быў такі выпадак. Для будучай кнігі я хацеў не проста ваўка сфатаграфаць, а так, каб у кадры ён быў каля флажкоў. Выехаў на паляванне з чалавекам немаладым, а вось у фотасправе — пачаткоўцам. Сталі на нумары, яго паставілі у самым неперспектыўным месцы, каля машыны. Загон. Свой кадр я зрабіў. Але справа ў іншым — як кажуць, шанцуе дылетантам. Воўк пёр прама на яго, спыніўся недзе ў дзесяці метрах. У аб’ектыў 300 мм звер не змяшчаўся. У хлопца так ад хвалявання трэсліся рукі, што ён фатаграфаў ваўка часткамі — кавалак галавы, вуха, канец хваста.



— Дарэчы, пра паляванне. Я ведаю, што вы ў адрозненне ад многіх аматараў прыроды не асуджаеце гэта захапленне і нават неяк выказваліся, што ў сваёй творчасці ўдзячны шмат каму з паляўнічых.



— Гэта сапраўды так. Болей таго, там, дзе ёсць паляўнічыя гаспадаркі, шмат жывёл. Таму што дзікія жывёлы ахоўваюцца, падкормліваюцца, разводзяцца. Існуюць элементарныя законы жыцця. Паляванне — гэта ці не другі занятак у гісторыі чалавецтва. Яно — у мужчынскіх генах. Іншае — неабходна захоўваць правілы палявання, яго этыку. Хаця з гадамі шмат хто з маіх знаёмых, настраляўшыся, бярэ ў рукі фотаапарат. Напрыклад, дырэктар Нацыянальнага парка «Прыпяцкі» Сцяпан Бамбіза. За некалькі гадоў пры сваёй занятасці ён зрабіў здымкаў на цэлы альбом.



— А якія з праектаў у вашых планах?



— Даволі шмат. Актыўна працую над фотаальбомам «Чырвоны бор», плануем выдаць, дарэчы, кнігу і пра Налібоцкую пушчу, гісторыя якой, магчыма, больш старажытная за Белавежскую. Карыстаючыся нагодай, запрашаю да супрацоўніцтва з намі ўсе лясгасы Беларусі.

Чем больше узнаешь этого человека, тем сильнее проникаешься к нему уважением. Жизнь его не баловала. Были, конечно, взлеты, но были и болезненные потери. Однако в любой ситуации он оставался человеком, который не способен на подлость или предательство. А нынешняя его должность генерального директора Брестского ГПЛХО в полной мере помогла раскрыться его таланту  руководителя и проявиться его лучшим человеческим качествам. Не раз мог убедиться, что руководители брестских лесхозов относятся к своему «генералу» с уважением. Большинство читателей уже наверное поняли, что речь идет об Александре Моисеевиче Тыцике. Его общий трудовой стаж перевалил за 42 года, из которых 34 года он верой и правдой служил Его Величеству Лесу. И это не просто громкие слова…

Мы сидим в просторном, но без особых изысков кабинете Александра Моисеевича. Впрочем, изысками его хозяин никогда не был избалован. Родился в простой крестьянской семье и с малых лет помогал родителям по хозяйству. Жили, как и все в те годы в деревне, небогато. Зато была неодолимая тяга к учебе.


— Особенно нравился немецкий язык, — вспоминает Александр Моисеевич. — У нас был очень хороший учитель. Достаточно сказать, что теперь одна моя одноклассница преподает его в Германии.

Со школьных лет осталась у него неистребимая тяга к чтению, он всегда с нетерпением ждал новых поступлений в школьную библиотеку. Эта потребность с годами не прошла.  Он и сегодня после трудового дня, каким бы тяжелым он ни был, обязательно знакомится со свежими газетами и читает очередную книгу.

Поэтому после окончания школы он хотел поступать в иняз, на переводчика. Но в 60—70-е годы минувшего столетия каждый молодой человек считал делом чести отслужить в армии. О том, чтобы «откосить», тогда и речи не могло быть. Поэтому и Александр Тыцик на два года стал солдатом…

Об этом периоде его жизни можно было бы написать не то что отдельную статью в газете, а книгу. Например, окончив учебку с отличием, курсант Тыцик тем не менее был единственным, кто не получил сержантского звания. Потому что не захотел оставаться в учебке. Правда, прибыв на место службы, уже через неделю ему присвоили звание сержанта, поскольку он проявил завидные знания устройства материально-технической части, лучше некоторых офицеров.

Тот, кто служил в армии, знает, сколько радости приносит солдату десятисуточный отпуск домой. А вот Александру Тыцику после удачно проведенных учений тогдашний министр обороны Андрей Гречко предоставил 30-суточный отпуск и наградил памятной ручкой с золотым пером! От ручки сержант не отказался и долго хранил ее. А вот что касается отпуска… У его армейского друга в это время были проблемы дома. И Александр Тыцик попросил, чтобы вместо него в  отпуск поехал именно он. Согласитесь, настоящий мужской поступок! А родители Тыцика получили тогда Благодарственное письмо за хорошее воспитание сына.

После увольнения в запас Александр Моисеевич поступил в иняз, на переводческий факультет. Но учиться не стал. Почему? Потому что попросила мама. Ведь окончив его, он, скорее всего, работал бы далеко от дома и виделись бы они очень редко. Поэтому, поразмыслив, он подал документы на подготовительное отделение Белорусского технологического института им. С. М. Кирова.

Впрочем, вряд ли такой крутой поворот судьбы был случайным. Лес всегда привлекал его, манил своими тайнами, завораживал величием. Поэтому и стал Александр Тыцик студентом лесохозяйственного факультета, старостой курса. К слову, это был особенный курс. Однокурсниками Александра Моисеевича были нынешний министр лесного хозяйства Михаил Амельянович, генеральный директор Могилевского ГПЛХО Владимир Раевский и многие другие известные в отрасли люди. Правда, его окончили более 140 человек, однако в отрасли сегодня работают всего 37 человек…

После окончания института молодому специалисту предлагали остаться на кафедре, заняться научной работой, поскольку он в полной мере проявил свои аналитические способности. Да и его работоспособности можно только позавидовать. Достаточно сказать, что всего за месяц до защиты диплома ему поменяли и тему, и руководителя. Наказали, так сказать, за принципиальность. А он не  только смог уложиться в невероятно сжатые сроки, но и блестяще защитил его.

Поскольку свое будущее Александр Моисеевич связывал только с лесом, то от перспективы стать преподавателем отказался и уехал по распределению на Брестчину, поближе к дому. Тогдашний начальник управления лесного хозяйства Брестского облисполкома Сергей Бобров предложил ему на выбор несколько должностей, в том числе с предоставлением жилья, в городе. Но Тыцик хотел начать свою самостоятельную работу именно в лесничестве, как теперь говорится, в низовом звене. Поэтому и выбрал должность помощника лесничего Великоритского лесничества, которое образовалось всего за полтора месяца до его приезда. И это не было желанием быть подальше от начальственных глаз. Просто он был уверен, что здесь сможет посвятить себя любимой работе. А дел было, как говорится, выше крыши. К своим обязанностям приступил сразу, без раскачки. Определил границы лесничества, смежников, разбил его на участки и обходы. Поэтому нет ничего удивительного, что уже через пару месяцев его пригласили в Брест и предложили возглавить Брестское лесничество.

Предложение было неожиданным и озадачило молодого специалиста. Позвонил жене, Ольге Ефимовне. А она:

— Что ты меня спрашиваешь? Решай сам. Куда ты — туда и я…

Согласился…

Казалось бы, только радоваться такому быстрому карьерному росту. Но не все так просто. Был в биографии Александра Моисеевича момент, когда он почти распрощался с лесной отраслью. А дело было так. В Минлесхозе решили поменять границы Брестского и Великоритского лесничеств. Причем у Тыцика хотели забрать спелые и приспевающие леса, а ему отдать молодняки, которые к тому же были ближе к Великорите. Он не согласился с таким подходом. А когда понял, что отстоять свою правоту не удастся, написал заявление об уходе. Такое решение далось нелегко. Но ведь справедливость для него — превыше всего. А поскольку он уже успел зарекомендовать себя как энергичный, думающий и принципиальный специалист, то сразу же поступили предложения о трудоустройстве. Зарплата — в несколько раз выше, два гарантированных выходных. Были и другие плюсы…

В общем, наверное, Брестское ГПЛХО возглавлял бы сегодня кто-то другой, если бы его руководство тоже не ценило молодых перспективных и принципиальных руководителей. Главным лесничим объединения в те годы был заслуженный лесовод БССР Михаил Адамович Секерич, мудрый руководитель, который проработал в этой должности 32 года, позвал к себе:

— Александр, кто как не вы?! Вы же тот человек, который нужен отрасли. Да, несправедливости были, есть и будут. Но надо умело их преодолевать. И поверьте, вам в жизни фортуна все время будет сопутствовать. У вас есть все, чтобы быть в числе лучших специалистов и руководителей в области. Подумайте…

Словом, закончилась та история тем, что возглавлявший тогда Министерство лесного хозяйства Геннадий Андреевич Марковский отменил свое решение об изменении границ лесничеств. Случай, конечно, беспрецедентный. Но он показал тогда не только принципиальность и последовательность Тыцика в отстаивании своей точки зрения, но и мудрость тогдашнего министра. Ведь признать свою ошибку способен не каждый. Так Александр Моисеевич остался в отрасли.

Поскольку к этому времени дела в лесничестве он уже практически сдал, то ему предложили работу в областном управлении. Но — вот ведь характер! — Тыцик посчитал, что все должно идти своим чередом и попросился в лесхоз. Поэтому  перешел на должность инженера по переработке древесины в Брестский лесхоз.

Сегодня он вспоминает те дни с улыбкой, хотя тогда причин для веселья было мало. Тем не менее, наверное, именно тогда он усвоил для себя одну простую истину: чтобы работать в лесу, надо до самозабвения любить свою работу. Лес не терпит равнодушных…

Я слушал неспешный рассказ Александра Моисеевича о своей жизни и думал: а готова ли сегодняшняя молодежь пойти таким путем? Ведь не секрет: многие молодые специалисты теперь за счастье считают начать карьеру не в лесу, а в теплом и уютном кабинете.

Впрочем, инженером по переработке древесины в лесхозе Тыцик проработал недолго. Вскоре начальник Брестского производственного лесохозяйственного объединения Анатолий Степанович Ильюкевич предложил перейти к нему главным инженером. И как ни упирался Александр Моисеевич, а все-таки пришлось обживать новый кабинет. Это была хорошая школа для профессионального роста. Зная и лесное хозяйство, и деревообработку, он на новом месте с головой ушел в работу, за короткое время в деталях изучил производство во всех лесхозах области. «Тогда, — вспоминает он, — все главные специалисты управления проводили в лесхозах ежегодно 3—4 ревизии. Это позволяло не только глубоко вникнуть в ситуацию, но нередко и узнать что-то новое, интересное». Словом, это были интересные, насыщенные новыми открытиями годы.

А потом были 10 лет у руля Брестского лесхоза. Тяжелое было время, противоречивое, были проблемы с транспортом, ГСМ, не было нормальной связи. Одним словом, девяностые… Но надо было жить, совершенствовать производство, выплачивать зарплату и т. д. Несмотря на все сложности, лесхоз строил, реконструировал, модернизировал, в общем — развивался. Здесь можно было долго рассказывать об изменениях в Брестском лесхозе в эти годы. Но расскажем только об одном, о том, как строилась новая котельная. Дело в том, что до этого тепло в лесхоз поступало с расположенного неподалеку завода. Из-за больших потерь стоило это «удовольствие» немалых денег, за потери приходилось платить больше, чем за само тепло. Тыцик решил построить свою котельную на газу. Но не получил на это разрешения. Пришлось срочно менять проект под котельную на местных видах топлива. И он настоял именно на том котле, который сам выбрал. Но пока все это решалось и согласовывалось, прошло немало времени. А зима была уже не за горами. Поэтому сначала установили печь, а уж потом начали возводить стены, крышу и т. д. В общем, строительные работы велись полным ходом, а котел уже работал. Зато стоимость одной гигакалории уменьшилась в пять раз! И в лесхозе было создано безотходное производство, поскольку и отходы деревообработки, и опилки шли на нужды отопления.

Этот пример свидетельствует о том, что Александр Моисеевич добивается поставленной цели, какой бы трудной и недостижимой она кому-то не казалась. И таких историй, как с котельной, можно привести немало.

Одиннадцать последних лет Александр Тыцик возглавляет Брестское производственное лесохозяйственное объединение. За эти годы в лесхозах области сделано очень много. Но, на мой взгляд, самое главное в его характере то, что он постоянно думает, анализирует, считает каждую копейку. И если принимает решение, то можно не сомневаться, что оно будет разумным, экономически обоснованным. Например, брестчане одними из первых в отрасли закупили импортные харвестеры для рубок ухода. Срок их окупаемости в некоторых лесхозах составил 1,9—2,1 года.

Он никогда не опускается до публичной «порки» провинившегося руководителя. «Человеку легко сделать больно, гораздо труднее потом исправить ситуацию», — говорит он. Конечно, приходилось кого-то и увольнять, переводить на другие участки тех, кто не справился со своими обязанностями. Такие решения никогда не даются легко. «Но надо уважать человека, выслушать его мнение. Карательный метод — не мой метод. К каждому человеку надо найти свой подход», — уверен Александр Моисеевич.

Вчера Александру Тыцику исполнилось 60 лет. Для каждого человека — это своеобразный рубеж, который заставляет оглянуться назад и подвести какие-то итоги пройденному пути. Уверен, ему не стыдно за прожитые годы. Главное — это посаженные и выращенные им леса, воспитанные им руководители. Всю жизнь рядом с ним его верная помощница и опора — жена Ольга Ефимовна, которая безропотно переезжала вслед за ним к новому месту работы и понимала, что у мужа ненормированный рабочий день. Вместе они воспитали и вырастили двух дочерей, подрастают трое внуков. Младшую, к слову, назвали Сашей. В честь деда! И, как знать, может, кто-то из них продолжит дело, начатое Александром Моисеевичем…

Мы уже писали о том, что сотрудниками «Белгосохоты» в Налибокской пуще установлены фотокамеры, которые реагируют на движение и фотографируют появляющихся в объективе зверей в дневное и ночное время. Получено уже много интересных снимков, которые бесценны как для охотоведов, так и для ученых. По ним можно оценивать численность животных и изучать образ жизни в реальных условиях, когда присутствие человека никак не влияет на их поведение. В случае же столкновения зверя с человеком возможны и непредвиденные ситуации. Примером может послужить встреча с волками директора РУП «Белгосохота» Александра Козореза.

Как обычно, он обходил камеры и сбрасывал с них накопившуюся информацию на планшет. Кроме этого предмета, с собой у него ничего не было, даже фонарика. Между тем садилось солнце и начинало медленно темнеть.

К стае волков, отдыхавших в поле у опушки леса, он подошел примерно на 20 метров. Ветерок тянул на человека, поэтому звери не учуяли его. Когда же обнаружили, что появилась опасность, молодые бросились наутек. И только матерый остался на месте. Видимо, статус сильнейшего в стае не позволил ему поддаться всеобщей панике. Мало того, он попытался атаковать человека или, по крайней мере, запугать его.

— Волк начал подпрыгивать и приближаться ко мне. Бежать было некуда, деревьев поблизости тоже не было. Да и опыт подсказывал, что отступать нельзя, — рассказывает Александр Иванович.

Пока хищник делал угрожающие выпады, молодые волки остановились, а потом и повернули назад, инстинктивно огибая человека полукольцом, как поступают они во время охоты.

— Пришлось кричать и замахиваться на зверей руками. Остановился матерый, за ним остальные, а потом все начали постепенно отступать и скрылись.

Несомненно, человек приблизился на предельное для зверя расстояние, после которого инстинкт заставляет его обороняться, значит, нападать. И неизвестно, чем бы закончилась неожиданная встреча, если бы человек бросился убегать. Даже стая бродячих собак в таком случае считает его своей добычей. Примеров нападения их на людей достаточно. Вместе с тем не слышно было, чтобы в последнее время люди становились жертвой волков. Слишком хорошо они знают, что человек не только умеет обороняться, но и постоянно преследует их. Так что грибник, встретивший в лесу волка, мирно ушедшего с его дороги, должен быть благодарен охотникам, которые выработали у этого умного зверя инстинкт страха перед человеком. Кстати, каждый должен знать, что убегать от волчьей да и собачьей стаи бесполезно. Только самообладание, грозный голос, взмах каким-нибудь предметом останавливают и волка, и собаку. Мы стали иронизировать над выражением «Человек — властитель природы», но это действительно так и высшие животные это чувствуют.

Сотрудники «Белгосохоты», ведущие наблюдение за зверями Налибокской пущи, знают и эту волчью стаю.

— У этой матерой пары в нынешнем сезоне под опекой один переярок и четыре прибылых. Матерые попадали на снимки еще в прошлом году, в этом вся волчья семья зафиксирована фотокамерой десять раз, — сообщил Александр Иванович.

Он сам очень часто бывает в пуще и снимает информацию с камер. По его мнению, матерый самец, скорее всего, уже привык к нему. Возможно, и выпады зверь делал, чтобы лучше уловить знакомый запах, и потом успокоился, разобравшись, что в его владениях появился не чужак.

С этого месяца возросли объемы реализации топливных брикетов в Кличевском лесхозе. По словам главного инженера предприятия Владимира Сукоры, поставки этого вида продукции неравномерные, спрос активизируется ближе к сезону, в основном со стороны стран ближнего и дальнего зарубежья. Топливные брикеты в Кличевском лесхозе производят по 10 тонн в день, за две последние недели на экспорт уже отгрузили шесть машин — 132 тонны.

С начала года по 2 тыс. кубометров в месяц реализуется и щепа. По этому виду продукции заключен годовой контракт с польскими потребителями, поэтому проблем со сбытом не возникает. Как и с продажей отходов лесопиления, в том числе стружки от оцилиндрованной древесины. Отходов отгружается в месяц до 30 вагонов. Сумма выручки от их реализации составила 1 млрд 800 млн рублей. Реализация щепы добавила в копилку лесхоза 5 млрд 600 млн рублей.

Сейчас много заявок поступает и на дрова, констатирует Владимир Леонидович. В числе покупателей — организации жилищно-коммунального хозяйства и многие другие организации города, а также население, которое не успело заблаговременно подготовиться к отопительному сезону. Всего же за девять месяцев дров населению отпущено 10,7 тысячи м. куб., гортопу — 3,6 тысячи м. куб, организациям ЖКХ — 16,8 тыс. м. куб. При этом в лесхозе готовы обеспечить все поступившие заявки и будут рады новым клиентам.

У предприятий, как и у людей, бывают моменты взлетов и падений, успехов и неудач. Такие мысли меня посетили во время посещения Вендорожского лесопункта ГЛХУ «Могилевский лесхоз».

Выбор был не случаен. Еще в Могилеве я узнал, что продукция лесопункта отправляется не только на внутренний рынок, но и на экспорт. В месяц здесь перерабатывается до 4,5 тысячи кубометров дров и отходов лесопиления. И вообще работа организована грамотно и слаженно.

Но так было не всегда. Главный инженер Могилевского лесхоза Михаил Григорович по пути на лесопункт рассказывал:

— В 2004 году Вендорожский цех лесопиления закрыли, а бригады занимались заготовкой древесины. Не прошло и десяти лет, как ситуация в экономике изменилась. В последние годы цех возродили. Так сложилось, что здание осталось в лесхозе. Пришлось, конечно, провести реконструкцию, благоустройство территории. Да что там — сами увидите.

Что же я увидел: кругом порядок и чистота. Аккуратно сложенные штабеля древесины, уложенная продукция, ухоженный двор и цех. Стал расспрашивать о благоустройстве и услышал: до недавнего времени в распутицу здесь можно было проехать только на «Урале».

— В прошлом году не только заасфальтировали территорию, построили также навес для готовой продукции, поставили польскую линию «Вальтер» для переработки пиловочного сырья, стационарную дробилку, — пояснял Михаил Михайлович. — Цель ставилась определенная: для увеличения объемов реализации продукции производить качественные пиломатериалы, а отходы лесопиления перерабатывать на щепу.

С начальником Вендорожского лесопункта Евгением Ходаревичем мы прошли по всей технологической цепочке. Подробности я опускаю — они специалистам лесной отрасли знакомы: от погрузки древесины на конвейер до производства обрезных и необрезных пиломатериалов, шпал и щепы. Не мог не обратить внимания на слаженность действий рабочих — она чувствовалась на всех участках.

Евгений Ходаревич работает здесь более 20 лет. Из его рассказа я понял, что с возрождением производства возникли, по меньшей мере, два затруднения.

Первое: кадровый вопрос. После закрытия производства многие уехали работать в Могилев или Россию. Непросто было собрать и обучить местную молодежь. Тут хочется перефразировать восточное изречение: если сельский житель не идет к лесхозу, то лесхоз идет к сельчанину. Во всяком случае, кадровую проблему решили. Разумеется, благодаря нескольким факторам. Это и зарплата: некоторые рабочие чистыми получают 7—8 миллионов. Для подвоза людей из деревень в лесопункт приобрели «газель». Да и график работы — три дня рабочих, три выходных — довольно удобен. Можно и личному хозяйству внимание уделить да и какую-нибудь подработку найти.

Второе затруднение состояло в отсутствии надлежащей техники. Но тут уж с задачей справилось руководство лесхоза. Для переработки щепы приобрели немецкий рубильный комплекс. Сегодня в лесопункте имеется харвестер, форвардер, МАЗ-щеповоз, три трелевочных трактора, другая техника. Для более рационального использования круглой древесины купили оборудование, которое сортирует пиловочное бревно по диаметрам.

Нельзя не отметить лучших работников лесопункта. Это мастер Максим Пресный, тракторист Олег Голяшов, станочники Александр Коровкин и Александр Голяшов, бригадир вальщиков Сергей Ковалев.

Могилевский лесхоз участвует в эксперименте по размежеванию функций лесной охраны и производства. Разномыслия в этом вопросе нет. Работа Вендорожского лесопункта Могилевского лесхоза — тому подтверждение. Передовое производство было всегда. И писали о передовиках всегда. Но, думается, главное не в этом. Главное — сократить разрыв между передовыми и отстающими. Для пользы дела, для пользы людей. И успехов всей отрасли.

На прошлой неделе на базе Червенского лесхоза состоялась рабочая встреча, на которой обсуждались проблемы устойчивого использования лесомелиоративных систем.

Она проводилась в рамках реализации проекта международной технической помощи ПРООН/ГЭФ «Разработка интегрированных подходов к управлению водно-болотными угодьями с учетом принципа многоцелевого ландшафтного планирования с целью получения многосторонних экологических выгод».  В ходе встречи ее участники осмотрели лесомелиоративную систему «Галое», после чего за  круглым столом около 20 экспертов-болотоведов, ботаников, зоологов, специалистов лесного хозяйства обсудили перспективы и определили стратегию дальнейшего использования гидролесомелиоративных систем на территории около 260 тысяч га.

Беларусь находится в списке мировых лидеров по выбросам углекислого газа  с единицы площади. И это из-за наличия большого количества осушенных и деградированных торфяников, которые используются в лесном и сельском хозяйстве. Как сказал Александр Козулин, научный координатор проекта ПРООН/ГЭФ «Торфяники-2», в настоящее время остро стоит вопрос о судьбе этих систем в плане их дальнейшего использования в нынешнем виде, исходя из экономической и экологической целесообразности.

Большая часть гидролесомелиоративных систем, построенных в советское время, продолжает исправно выполнять свои осушительные функции, и это при том что экономическая целесообразность их дальнейшего использования находится под большим вопросом. Осушая прилегающие участки, гидролесомелиоративные системы превращают болота в «пороховые бочки», которые при возгорании выбрасывают в атмосферу тысячи тонн СО2. Например, для жителей Червенского района 1999 год, когда пожар на нарушенном верховом болоте Галое окутал едким дымом почти весь район, надолго останется в памяти. Его тогда тушили  почти год.

— Срок работы гидролесомелиоративной системы не более 30 лет, — говорит участник мероприятия, главный инженер УП «Белгипролес» Леонид Бируля, — и после его окончания необходимо принимать решение, что делать дальше: либо участки повторно заболачивать, либо их реконструировать, если есть экономическое обоснование, и заготавливать древесину. Для этого нужно провести обследование территорий, собрать банк данных и подключить к этой работе ученых. И только после этого принимать решение. Пока мы еще в начале пути.

Подводя итоги встречи, все участники признали необходимость проведения комплексной и масштабной инвентаризации и оценки состояния всех гидролесомелиоративных систем в Беларуси, по результатам которой для каждой системы в отдельности будут разработаны рекомендации по направлениям дальнейшего использования. Планируется, что вопросы устойчивого управления гидролесомелиоративными системами в Беларуси получат должное внимание в новом проекте ПРООН/ГЭФ, на реализацию которого может быть выделено почти 4,5 миллиона долларов.

Вспоминается деревенский житель по кличке Сруб. В народе уж как скажут, что в сук влепят, — кличка каждому запомнится, потому что удивительно передает приметы человека. В этот раз — широкоплечего кряжистого, крепко сбитого. Про таких говорят и по-другому: он словно шкаф — не сдвинешь.

Тем более прочно стоит на земле деревянный сруб, простейшее устройство которого объяснять не надо. Многие другие народы, в том числе северные, для строительства жилья использовали бревна, но ставили их вертикально, а чаще с небольшим наклоном и разными способами «латали» щели между ними.

Наши предки пошли дальше и придумали такое архитектурное совершенство, как деревянный сруб. Пожалуй, их вклад в мировую культуру сравним по значению с изобретением колеса, если учесть, что даже такая высокоразвитая нация, как японцы, практически не знала его вплоть до ХХ века. Мало того что это сооружение очень прочное и предельно устойчивое, оно еще, благодаря горизонтальной укладке бревен и мастерству плотника, позволяет хорошо утеплить стыки, в первую очередь с помощью мха сфагнума, который и по сей день остается лучшим материалом для этих целей. Кстати, современные мастера утверждают, что если некто из фирмачей затеет разговор о недостаточной прочности сруба и предложит дополнительно укреплять его мощными металлическими шпильками, то можно смело отказываться от услуг подобного шабашника.

Существует немало способов рубить угол сруба или связывать его венцы, что одно и то же. Их хорошо знают и нынешние специалисты, хотя, наверное, многие тонкости старых мастеров безвозвратно утеряны. Тем не менее современные архитекторы и у нас, и в других лесных странах довольно успешно возрождают традиции деревянного зодчества, основой которого остается сруб. Не только жилые дома, бани и подсобные помещения, но и общественные здания все чаще проектируются в виде сруба или его комбинаций, дополненных соответственными архитектурными атрибутами. И строители, ссылаясь на опыт предшественников, уверены, что при нормальном и незатратном уходе такое здание может простоять сотни лет на радость не только его строителю и владельцу, но и его отдаленным потомкам.