№ 13 (1243) 28 марта 2019

В лесном хозяйстве есть много тружеников, которые всю сознательную жизнь посвятили служению лесу. Об одном таком удивительном человеке с большой буквы я хочу рассказать. Мой собеседник — ведущий инженер-таксатор дочернего республиканского унитарного предприятия «Витебская лесоустроительная экспедиция» Семен Кривенький.

Родился Семен Семенович в 1951 году в деревне Груздово Поставского района Витебской области в крестьянской семье. Красота природы, лес и романтика стали определяющими в выборе профессии.

— О лесоустройстве впервые я узнал в 1965 году во время поступления после 8 классов в Полоцкий лесной техникум, — говорит Семен Кривенький. — На время сдачи вступительных экзаменов нас поселили в общежитие, где проживали вернувшие­ся с практики старшекурсники. Их рассказы о тайге Восточной Сибири, сопках, гольцах, заходах, жизни в палатках пробудили мечту открытия нового и познания неизведанного. Когда пришло время выбирать работу, не было и тени сомнения — только лесо­устройство.

С 1 апреля 1969 года Семен Семенович трудится в Витебской аэрофотолесоустроительной экс­педиции. Именно так тогда называлось предприятие. Первая долж­ность — техник. Работая над собой и стремясь к знаниям, заочно закончил в 1980 году Ленинградскую лесотехническую академию им. С. М. Кирова.

— Семен Семенович, в то время как вы пришли на производство, вам было неполных 18 лет, а предприятие отметило свое 20-летие. Так что вы почти ровесники. Как встретил вас коллектив и какие первые шаги были на производстве?

— Мне, наверное, повезло в том плане, что я проходил здесь производственную практику. Меня знали, и я здесь не был новичком. С теплотой вспоминаю начальника партии Владимира Павловича Валейтенка. Первая самостоятельная работа была в Кохановском лесничестве Толочинского лесхоза, и плечо старшего товарища всегда было рядом. Я человек не конфликтный, ценю честность и порядочность. В лесоустройстве другие и не задерживаются.

Контора барачного типа, а современное здание построили только в 1973 году. Было несколько приспособленных чертежных комнат. В таких же комнатах размещалось и общежитие. Жили хоть и стесненно, но дружно.

— Ваше отношение к службе в армии? Есть ли принципиальное отличие понимания этого вопроса молодежи вашего и нынешнего поколения?

— Дело в том, что в наше время даже в мыслях не было увильнуть от службы. В семье, в отношениях между соседями, знакомыми да и в обществе в целом на тех, кто не служил в армии, смотрели как на неполноценных. Теперь некоторые молодые люди считают «откосить от армии» как достижение какой-то вершины превосходства, и это тревожный сигнал.

Я работал в экспедиции, а пришло время — отслужил свои годы под Осиповичами и вернулся назад в экспедицию. По-другому быть не могло.

— Вы провели более 40 полевых сезонов в лесах Беларуси, Смоленской, Калужской, Иркутской областей, Бурятии. Что больше всего впечатлило?

— Трудно сказать… В каждом уголке есть что-то свое, неповторимое. Главное, должно быть желание это увидеть, и зависит это от конкретного человека. Я всегда нахожу для себя что-то новое даже там, где бывал неоднократно. Я видел кипящие речные пороги и первозданную красоту гольцов реки Левая Мама, на себе ощущал унылость мокрой палатки и теплый уют охотничьего зимовья в непогоду, наслаждался зеленью весенней тайги и красками осени. Я видел трагедию разбившегося вертолета на озере Колок, где погиб пилот — уроженец Витебска. Неповторима красота и белорусской природы. Просто надо посмотреть повнимательнее, и вам она обязательно откроется.

— За 70 лет в истории Витебской экспедиции было немало трагических случаев гибели сотрудников от зверя, непогоды. Вы, Семен Семенович, живая легенда и единственный действующий сотрудник предприятия, кто «врукопашную» сражался с медведем. Расскажите, как это было.

— «Врукопашную с медведем» — это громко сказано, но нападение на меня медведя и борьба с ним были. Это случилось в 1978 году, мы устраивали Прибайкальский лесхоз. На мой взгляд, в тайге дым от костра, очистки от приготовления пищи да и сам человек рассматривается хищником только с двух позиций — это угроза и это пища. Человек зверя также воспринимает с позиции угрозы и с позиции пищи. Я с рабочим был в заходе, и от стоянки мы отошли на приличное расстояние. На лесной тропинке рабочий отстал метров на 30, а медведь набросился на меня из-за куста сбоку. Мне хватило какого-то мгновения сгруппироваться и, как в борьбе, перекинуть его через себя. Бог силой не обидел, да и опасность ее утроила. К тому же медведь был некрупный. После того как мы разлетелись в разные стороны и стали друг против друга, медведь вторично нападать не стал (то ли прыти такой от меня не ожидал, то ли приближение рабочего его остановило). Постояв так немного, мы с рабочим, медленно пятясь, ушли назад, отправился в свои владения и медведь. И лишь через какое-то время меня начало знобить, пришло понимание, что до трагедии были мгновения. В итоге я залечил свои раны, а медведь, наверное, вытрес «свои штаны», — смеется сейчас Семен Семенович.

— Не секрет, что полукочевая жизнь лесоустрои­телей вносит свои коррективы в романтику профессии. Создаются и распадаются семьи. Во время полевого сезона сотрудник лишен домашнего очага, чувства отцовства и ежедневной заботы о близких. Какой ваш жизненный опыт?

— Это больная тема. Не зря говорят: «Лесоустроитель — это не профессия, а образ жизни». Специалист с апреля по ноябрь находится на полевых работах, и если не имеет надежного тыла и поддержки родных и близких, то обязательно что-то рухнет — или семья, или работа. Тыл поддерживается не романтикой, а достатком. Если на полевых работах специалист получает такую же зарплату, как специалист лесничества, то не надо удивляться текучести кадров, и это руководство отрасли должно прекрасно понимать.

Мне повезло, что я свою жену встретил в нашей экспедиции. Галина Анатольевна окончила лесохозяйственный факультет БТИ, и 20 полевых сезонов мы проработали вместе, поддерживая друг друга. У нас трое детей, и мы их ежегодно брали с собой на полевые работы. В лесхозах нам шли навстречу и жилье подбирали с учетом детей. Мы с Галей сохранили семью и вырастили детей, у многих этого, к сожалению, не получилось.

— С позиции полувековой службы в лесоустройстве не появилось желание что-то изменить в прожитых годах?

— Нам всем не хватает внимания друг к другу. Каждому человеку приятно, когда кто-то улыбнулся, сказал приятные слова, одарил ласковым взглядом и в разговоре нашел общие интересные темы. В своей жизни я не стал бы ничего менять. Витебская лесоустроительная экспедиция — это моя жизнь, другой я не видел и не знаю. Здесь встретил жену, вырастил детей. Сейчас хочу передать свой накопленный жизненный и производственный опыт молодым сотрудникам. Приходят молодые специалисты с теоретической подготовкой, с хорошими знаниями компьютера, оргтехники, но над практикой применения в работе этих знаний необходимо серьезно работать. Надо научить молодых сотрудников не только самостоятельно работать в лесу, но и выживать в тайге. А нюансов там очень много, начиная с правильного выбора места для установки палатки и заканчивая личной безопасностью и сохранностью продуктов (в лесу холодильников нет, а зверья, желающего полакомиться твоими продуктами, предостаточно). К сожалению, учебные заведения таких знаний и навыков не дают. Нельзя забывать и о психологической совместимости сотрудников при формировании лесоустроительных звеньев.

— Семен Семенович! Вы награждены медалью «За трудовые заслуги», неоднократно награждались почетными грамотами РДУП «Витебсклеспроект», РУП «Белгослес», Министерства лесного хозяйства Республики Беларусь. А какую бы вы сами хотели иметь награду и от кого?

— Я хочу, чтобы Господь Бог наградил меня внуками. Трое детей, а внуков пока нет. Верю, что они обязательно будут, — с неподкупной улыбкой и искоркой в глазах говорит Семен Семенович.